В последние дни много говорят о случае с Сергеем Полуниным. Известный танцовщик допустил и правда крайне неприглядные высказывания в первую очередь о полных людях. За это поплатился: приглашение танцевать "Лебединое озеро" в Парижской опере было отозвано. Некоторые стали возмущаться, другие сразу же приплели к этому голубую мафию, ведь Полунин и об этом высказался, объявив, что мужик на сцене должен быть мужиком. Но суть не в деталях, а в том, есть ли нормы поведения или нет.
Многие сразу скажут — нет их, никаких. Отчасти правда, но к чему тогда весь цивилизационный процесс, если его так быстро отменяют? Ведь, собственно, вся история человечества — в создании таких социальных норм, которые позволяют удобно и безопасно жить вместе. Всем понятно, что и право, и государственные институты — плоды именно этого процесса. Прежде к нему добавлялись вежливость и приличия. Но свобода принесла политкорректность. Внешне радетели ее всевластия никогда не признаются, что это — приличия в новой упаковке, но это именно так. Новые правила не так красивы и элегантны, но вполне практичны. В конце концов, важна основа — корректность, а о политике можно на время и забыть.
А нынешний мир тотально публичен. Все, о чем человек думает, он может сделать достоянием "человечества". Раньше было частное мнение, теперь есть сигнал в соцсети, и он — для всех. Надо ли нести за него ответственность? Выясняется, что надо. Такая полная личная экспонированность — страннейшее достижение человечества, как с ней жить — большой вопрос, и к каким последствиям она может привести — тоже. Но даже если абстрагироваться от глобальности, то в отдельном все очень ясно: высказался — не спрячешься.
Полунин в этом смысле несчастно яркий пример. Он — редчайше одаренный танцовщик, природа была к нему поразительно щедра. Лишен органической гибкости Нуреева, но это не отменяет его качеств. Ему и в жизни повезло. Из херсонской глуши Полунин попал в школу Королевского балета, в 19 лет стал звездой этой труппы, так рано это никому не удавалось. Но вскоре после этого стало ясно, что потребительский мир съел одаренного юношу, и стало скучно. Скучно заниматься каждый день, скучно жить профессией. Отсюда татуировки и прочие развлечения. Он бросил Лондон и стал свободной звездой. Вскоре его подхватил театр Станиславского и Немировича–Данченко в Москве, российская слава могла стать безразмерной. Но скука и тщеславие побеждают. Вместо постоянных выступлений — отдельные, вместо преданности репертуару — проекты. И страстное желание стать кинозвездой — ведь они же популярнее и богаче балетных знаменитостей. В каком–то смысле это случай Волочковой, но на уровне гораздо большей одаренности. Мальчик из бедной семьи не справился с изобилием. Оттого и желание высказываться обо всем.
Недавно одна приятельница справедливо заметила, что политкорректность хороша, так как только она может запретить говорить на некоторые темы. Раньше чему–то учили в семье и школе, теперь тормоз — только социальная установка. И это тем более странно в случае балетного танцовщика. Ведь как предельно физическое существо он мог бы понимать, что почти всё от природы — и у него, и у полного, и у карлика, и у мужчины, и у женщины. Выясняется, что даже на эту сообразительность природа поскупилась.
