Полезные мероприятия. Так ли уж плох деловой климат России

Автор фото: "ДП"

Сколько можно улучшать деловой климат в России — так ли уж он плох?

Российское начальство вновь озаботилось проблемами развития предпринимательства. Минэкономразвития планирует осуществить проект "Трансформация делового климата", включающий в себя реализацию 150 мер, структурированных по 12 направлениям. План должен быть выполнен в 2024 году.
Сами меры по поддержке бизнеса, как это всегда бывает с министерскими планами, не вызывают ничего, кроме чувства глубокого удовлетворения. Невозможно возражать против улучшения таможенного администрирования. Одобрения заслуживает упрощение процедур регистрации компаний налоговой службой. Следует порадоваться планам "разрешить подписание договора на подключение объекта через госуслуги". Каждый пункт большого плана — результат скрупулезного труда компетентных и талантливых людей, искренне озабоченных проблемами улучшения условий бизнеса. Говорю это без всякой иронии.

Мы лучше знаем, как doing business в России

Но так ли уж плохи в России условия для бизнеса, как об этом думает Минэкономразвития? За последние 20 лет отдельные предприниматели продемонстрировали прямо–таки феноменальные результаты — вопреки всем препятствиям, мешающим России взлететь на вершину рейтинга doing business. На исходе 1990–х в нашей стране не было людей с состоянием миллиард долларов. А сегодня среди нас — 102 долларовых миллиардера, обладающих суммарным состоянием $411 млрд. По миллиардерам мы вдвое обошли Великобританию (53 человека) и втрое Японию (35 человек). И это только официальные супербогатеи. Сюда, например, не включены руководители государственных корпораций, распоряжающиеся бюджетными миллиардами.
Следует вспомнить и богачей неофициальных. Если уж из квартиры какого–нибудь московского подполковника наличные деньги после обыска вывозили тоннами, то какие пирамиды банкнот могут скрываться в поместьях генералов?
Всего 2 года назад Forbes насчитывал в России всего 77 миллиардеров с состоянием $283 млрд. Экономического роста в эти годы не было, критических провалов — тоже, даже нефть подорожала, хоть и не слишком. Но отечественные мастера большого бизнеса на фоне стагнации и санкций совершили просто фантастический прыжок к успеху.
Да что там миллиардеры! В конце прошлого года выяснилось, что мэр маленького города Клинцы на Брянщине задекларировал официальный (!) годовой (!) доход 67 млн рублей (миллион долларов!). Все познается в сравнении: человек стал долларовым миллионером в городе с населением 60 тыс. жителей. Видимо, о том, как надо doing business в России, клинцовский мэр знает больше, чем московские начальники по подъему деловых рейтингов.

Скромные и надежные люди

Может быть, не стоит углубляться в планы министерства по поддержке бизнеса? Не лучше ли послушать предпринимателей, которые в поддержке их бизнеса, похоже, не нуждаются? К сожалению, звезды российской олигархии — люди скромные и молчаливые. А если они и рассказывают о своей карьере, то говорят примерно одно и то же. Получается что–то вроде трогательного в своем простодушии признания: "Однажды утром я решил не ходить больше на работу, а лучше купить какой–нибудь горнообогатительный комбинат или нефтеналивной терминал. Я пошел в соседний банк, взял кредит и купил контрольный пакет". Дальше будет много слов про труд и важность общечеловеческих ценностей. Но правильные слова не приблизят нас к пониманию тайны — почему одним людям без разговоров дают миллиардные кредиты на нефтеналивные терминалы и горнообогатительные комбинаты, с ходу доверяют выполнение миллиардных государственных заказов и легко прощают миллиардные задолженности перед Центральным банком. А другим — обещают меры по поддержке бизнеса.
Кстати, честный ответ на вопрос "как я стал миллионером" оздоровил бы бизнес–климат в Российской Федерации значительно сильнее, чем реализация всех планов Минэкономразвития. Экономика — это наука о мотивации принятия решений человеком в условиях недостатка ресурсов и информации. Если бы нашелся миллиардер, имеющий мужество сказать: "Да, я женился на дочке министра, и на следующий день мне продали торговую сеть", или: "Да, после того как мой папа стал губернатором, мне предложили стать совладельцем банка", от таких слов небо не упало бы на землю. Более того, экономика от этих признаний только выросла бы.
Как заметил однажды экономист Владислав Иноземцев, "если признать, что обогащение за счет занимаемого во властной иерархии положения является нормой", то бюджетные средства будут расходоваться аккуратнее. Потому что у такого откровенного начальника уменьшится мотивация финансировать полеты из пушки на Луну с единственной целью купить и пушку, и Луну в корпорации зятя или сына. Зато вырастет мотивация к вложению бюджетных средств во что–то более производительное — ведь в этом случае прибыль или ее часть все равно пойдет в карман начальника на вполне законном основании.

Начальственная тайна

Откровение начальников–миллиардеров о своих действительных мотивациях могло бы сыграть и другую важную роль. Так ли уж начальники хотят развития предпринимательства в России? Например, экономический рост и укрепление частного сектора могут дать эффект чрезвычайно неприятный.
Государство у нас нанимает без малого 40% трудовых ресурсов. Абсолютное большинство этих работников получает небольшую зарплату, миллиарды и персональные самолеты — привилегия очень узкой прослойки государственных менеджеров. Однако эта стабильная зарплата зачастую выше той, которую предлагают предприниматели "на свободном рынке". Ненамного, но достаточно, чтобы государство рассчитывало на лояльность своих служащих. Но что произойдет, если частный бизнес начнет развиваться и конкурировать за трудовые ресурсы, предлагая большие деньги за тот же труд?
Государству, не желающему терять работников, придется тоже начать повышать им зарплаты — сокращая долю, остающуюся в руках у "эффективных начальников". Впрочем, нынешняя дешевизна труда в России — едва ли не единственное конкурентное преимущество множества компаний, принадлежащих людям из первой сотни российского бизнеса. Вы уверены, что и они заинтересованы в росте доходов своих работников?
Дмитрий Прокофьев, экономист